Букет «Яркие краски» (копия)

Беспорядочная, причудливая, не имеющая определённого времени ни для сна, ни для еды, ненавидящая всякое серьёзное занятие, чрезвычайно фамильярная и вслед затем гневающаяся за какой-нибудь пустяк, ругающая иногда придворных самыми скверными словами, но, обыкновенно, очень любезная и широко гостеприимная.

Императрица Елизавета Петровна родилась в Коломенском дворце 18 декабря 1709 года. День этот был торжественным: Пётр I въезжал в Москву, желая отметить в столице свою победу над Карлом XII. Император намеревался тотчас праздноватьполтавскую победу, но при вступлении в столицу его известили о рождении младшей дочери. «Отложим празднество о победе и поспешим поздравить с пришествием в этот мир мою дочь!», — сказал он.

Внебрачная дочь получила имя Елизавета, которое ранее Романовыми не использовалось. «Имя Елизавета, в галлицизированной форме „Лизетт“, пользовалось особой любовью Петра I. Так называлась шестнадцатипушечная шнява, строительство которой было начато в 1706 году по проекту самого Петра и корабельного мастера Ф. М. Скляева (спущена на воду 14 июня 1708 года). Это был один из первых кораблей русского флота, построенных на петербургской верфи. То же имя носили и одна из любимых собак Петра — гладкошерстный терьер Лизетта — и любимая лошадь царя, кобыла персидской породы, которую он приобрёл в 1705 году»[1]. Именины приходились на 5 сентября (тезоименная святая — праведная Елисавета, мать Иоанна Предтечи).

Портрет юной Елизаветы. Луи Каравак, 1720-е годы.

Через два года после рождения Елизавета была «привенчана», как тогда говорили: её родители вступили в законный брак. По этому случаю царь дал 6 марта 1711 года своим дочерям, Анне и Елизавете, титул царевен. После принятия Петром I титула императора его дочери Анна, Елизавета и Наталья получили, 23 декабря 1721 года, титул цесаревен, внучка царя Наталья Алексеевна при этом оставалась великой княжной, а дочери покойного царя Ивана Алексеевича (Екатерина, Анна и Прасковья) — царевнами[2].

Будучи только восьми лет отроду, царевна Елизавета уже обращала на себя внимание своею красотой. В 1712 году обе дочери встречали императора, возвращающегося из-за границы, одетыми в испанские наряды. Тогда французский посол заметил, что младшая дочь государя казалась в этом наряде необыкновенно прекрасной. В следующем 1713 году введены были ассамблеи, и обе цесаревны явились туда в платьях, вышитых золотом и серебром, в головных уборах, блиставших бриллиантами. Все восхищались искусством Елизаветы в танцах. Кроме лёгкости в движениях, она отличалась находчивостью и изобретательностью, беспрестанно выдумывая новые фигуры. Французский посланник Леви замечал тогда же, что Елизавета могла бы назваться совершенной красавицей, если бы не её курносый нос и рыжеватые волосы.

Систематического образования Елизавета не получила и даже в зрелом возрасте «не знала, что Великобритания есть остров»[3]. Под руководством учёного еврея Веселовского она основательно изучила только французский язык и заодно выработала красивый почерк. Именно с Елизаветы принято начинать отсчёт русской галломании. Причина того, что обучение велось по-французски, заключалась в желании родителей выдать Елизавету за её ровесникаЛюдовика XV, либо за юного герцога Орлеанского. К 16-ти годам Елизавета Петровна говорила на французском как на своём родном. Однако, на предложения Петра породниться с французскими Бурбонами те отвечали вежливым, но решительным отказом.

Портрет царевен Анны Петровны и Елизаветы Петровны. Луи Каравак, 1717 год.

Во всём остальном обучение Елизаветы было малообременительным. Мать её, женщина совершенно безграмотная, просвещением не интересовалась. Юная цесаревна никогда не читала, проводя время на охоте, верховой и лодочной езде, в заботах о своей красоте. Биограф Казимир Валишевский характеризовал её следующим образом[4]:

Беспорядочная, причудливая, не имеющая определённого времени ни для сна, ни для еды, ненавидящая всякое серьёзное занятие, чрезвычайно фамильярная и вслед затем гневающаяся за какой-нибудь пустяк, ругающая иногда придворных самыми скверными словами, но, обыкновенно, очень любезная и широко гостеприимная. Императрица Елизавета Петровна родилась в Коломенском дворце 18 декабря 1709 года. День этот был торжественным: Пётр I въезжал в Москву, желая отметить в столице свою победу над Карлом XII. Император намеревался тотчас праздноватьполтавскую победу, но при вступлении в столицу его известили о рождении младшей дочери. «Отложим празднество о победе и поспешим поздравить с пришествием в этот мир мою дочь!», — сказал он. Внебрачная дочь получила имя Елизавета, которое ранее Романовыми не использовалось. «Имя Елизавета, в галлицизированной форме „Лизетт“, пользовалось особой любовью Петра I. Так называлась шестнадцатипушечная шнява, строительство которой было начато в 1706 году по проекту самого Петра и корабельного мастера Ф. М. Скляева (спущена на воду 14 июня 1708 года). Это был один из первых кораблей русского флота, построенных на петербургской верфи. То же имя носили и одна из любимых собак Петра — гладкошерстный терьер Лизетта — и любимая лошадь царя, кобыла персидской породы, которую он приобрёл в 1705 году»[1]. Именины приходились на 5 сентября (тезоименная святая — праведная Елисавета, мать Иоанна Предтечи). Портрет юной Елизаветы. Луи Каравак, 1720-е годы. Через два года после рождения Елизавета была «привенчана», как тогда говорили: её родители вступили в законный брак. По этому случаю царь дал 6 марта 1711 года своим дочерям, Анне и Елизавете, титул царевен. После принятия Петром I титула императора его дочери Анна, Елизавета и Наталья получили, 23 декабря 1721 года, титул цесаревен, внучка царя Наталья Алексеевна при этом оставалась великой княжной, а дочери покойного царя Ивана Алексеевича (Екатерина, Анна и Прасковья) — царевнами[2]. Будучи только восьми лет отроду, царевна Елизавета уже обращала на себя внимание своею красотой. В 1712 году обе дочери встречали императора, возвращающегося из-за границы, одетыми в испанские наряды. Тогда французский посол заметил, что младшая дочь государя казалась в этом наряде необыкновенно прекрасной. В следующем 1713 году введены были ассамблеи, и обе цесаревны явились туда в платьях, вышитых золотом и серебром, в головных уборах, блиставших бриллиантами. Все восхищались искусством Елизаветы в танцах. Кроме лёгкости в движениях, она отличалась находчивостью и изобретательностью, беспрестанно выдумывая новые фигуры. Французский посланник Леви замечал тогда же, что Елизавета могла бы назваться совершенной красавицей, если бы не её курносый нос и рыжеватые волосы. Систематического образования Елизавета не получила и даже в зрелом возрасте «не знала, что Великобритания есть остров»[3]. Под руководством учёного еврея Веселовского она основательно изучила только французский язык и заодно выработала красивый почерк. Именно с Елизаветы принято начинать отсчёт русской галломании. Причина того, что обучение велось по-французски, заключалась в желании родителей выдать Елизавету за её ровесникаЛюдовика XV, либо за юного герцога Орлеанского. К 16-ти годам Елизавета Петровна говорила на французском как на своём родном. Однако, на предложения Петра породниться с французскими Бурбонами те отвечали вежливым, но решительным отказом. Портрет царевен Анны Петровны и Елизаветы Петровны. Луи Каравак, 1717 год. Во всём остальном обучение Елизаветы было малообременительным. Мать её, женщина совершенно безграмотная, просвещением не интересовалась. Юная цесаревна никогда не читала, проводя время на охоте, верховой и лодочной езде, в заботах о своей красоте. Биограф Казимир Валишевский характеризовал её следующим образом[4]: Беспорядочная, причудливая, не имеющая определённого времени ни для сна, ни для еды, ненавидящая всякое серьёзное занятие, чрезвычайно фамильярная и вслед затем гневающаяся за какой-нибудь пустяк, ругающая иногда придворных самыми скверными словами, но, обыкновенно, очень любезная и широко гостеприимная.